Герасименко Владимир Викторович

Вообще это интересно что наша вся семья, я имею в виду дети и супруги, прошли через ТАКТ. Я - на РТФ. Вика Ушакова, моя жена, на КТФ. Володя - РТФ, Ленка, моя сестра, ненешняя Табелева - на ФСУ. Олег Табелев, ее муж, на РТФ. ФЭТовцев только у нас не было. :)  У Володи был врожденный порок сердца и рос он довольно болезненным ребенком. Кажется ему врачи запретили заниматься спортом. Не знаю как родители отреагировали на его вступление в ТАКТ.  Я, конечно, был рад что он занялся далее

Вообще это интересно что наша вся семья, я имею в виду дети и супруги, прошли через ТАКТ. Я - на РТФ. Вика Ушакова, моя жена, на КТФ. Володя - РТФ, Ленка, моя сестра, ненешняя Табелева - на ФСУ. Олег Табелев, ее муж, на РТФ. ФЭТовцев только у нас не было. :)  У Володи был врожденный порок сердца и рос он довольно болезненным ребенком. Кажется ему врачи запретили заниматься спортом. Не знаю как родители отреагировали на его вступление в ТАКТ.  Я, конечно, был рад что он занялся туризмом и продолжил нашу ТАКТовскую традицию невзирая на врачей. Как и все мы, увлекался он фотографией.

 Сходили мы с Володей в один совместный поход по Томской области, возможно позденй осенью 1983. Поход вела моя жена Вика. Было нас наверное 4 человека. Вика была "ум, честь и совесть ТАКТа" в то время. Про ум я может и загнул (шучу!), но честь и совесть у нее были абсолютно несгибаемые. В тот поход Володя и я тайком взяли бутылку вина. На первой-же ночевке Вика ее как-то обнаружила и закинула в снег в поле возле бивуака. Признаваться куда, она наотрез отказалась. Мы с Володей час или около того провели в поисках этой бутылки просеивая снег до колена по всей округе, но ничего не нашли. В наказание женщинам мы вдвоем отказались спать в палатке и решили переночевать у костра нодьи. Нодья, сделанная по всем правилам из толстенных стволов, перестала греть через час горения (правила должно быть были не те) и мы с позором перебрались в палатку. 

Много раз пытался написать о Володе. Но никак не мог найти слова. И сейчас не получается. Видимо, шок, что его не стало, до сих пор не прошел. Но не говорить о нём, не вспоминать о нём нельзя.  

Знаете, каким он парнем был? Я точно знаю: мы и в горы вместе ходили, и в пещеры лазили, и всякие слеты-кроссы, Володя был свидетелем  на нашей с Наташей свадьбе… Вспоминается, как мы впервые поехали в Большую Орешную пещеру с многократно «отсиненной» до далее

Много раз пытался написать о Володе. Но никак не мог найти слова. И сейчас не получается. Видимо, шок, что его не стало, до сих пор не прошел. Но не говорить о нём, не вспоминать о нём нельзя.  

Знаете, каким он парнем был? Я точно знаю: мы и в горы вместе ходили, и в пещеры лазили, и всякие слеты-кроссы, Володя был свидетелем  на нашей с Наташей свадьбе… Вспоминается, как мы впервые поехали в Большую Орешную пещеру с многократно «отсиненной» до «белых пятен» крокой. Сначала мы хотели сэкономить и взяли билеты на поезд только до Красноярска. А в Красноярске вошли контролеры, и мы бегали от них по поезду до следующей станции.  

     Поскольку с продуктами была беда, мы очень обрадовались, когда в какой-то деревне обнаружили автолавку. Но в ней кроме повидла из гуаябы (1985год!) ничего не было. Мы его набрали, но вкус оказался «специфический». Этот вкус  я пронёс через все годы… 

     Нашли, наконец, пещеру, залезли. Кто был в Орешке , знает: большие залы, много ходов, много тупиков. Бродили мы там часов 12, умотались. А на выходе встретили спелеологов из Красноярска, которые приехали чистить грот и пещеру от мусора. Попросили нас помочь «поднять пару мешков». И еще несколько часов мы таскали из пещеры на поверхность мешки с мусором. Ухайдакались так, что даже есть не могли. 

     В благодарность за помощь, красноярцы предложили нам доехать до Красноярска на их автобусе. Дорога была старой бетонкой, плиты часто не совпадали, трясло, мягко говоря, очень сильно. Когда вошли в автобус, удивились, что красноярцы сами не заняли длинный диван в конце салона, хотя все валились с ног от усталости. Разгадка пришла сразу, как автобус  тронулся:  на стыках плит трясло так, что мы просто слетали с этого диванчика на пол! Чтобы головой не биться о сидение, приходилось руками прижимать свою голову. Так и «спали». Фары освещали деревья, а нам казалось, что мы едем по пещере и все время пригибали головы, чтобы «не удариться о свод». Красноярцы привезли нас в свой клуб, напоили чаем… 

     В такие путешествия хорошо ездить только с оптимистами. Володя и был таким оптимистом. Все «картинки»-воспоминания тех лет перекрывает его улыбка. Правильно, что ТАКТ проводит спасработы памяти Володи.